Cборная СССР по волейболу на чемпионате мира-86

Виктор Правдин, член президиума Федерации волейбола СССР, Олег Чехов, заслуженный тренер СССР.

Долгие годы мужская сборная СССР по волейболу не знала поражений в официальных турнирах — чемпионатах Европы, мира, Олимпийских играх. И вот в Париже уступила американцам в решающем матче на чемпионате мира-86. Как расценить неудачу? Что это: досадная случайность (ведь от поражений в спорте никто не застрахован) или закономерное отражение объективного соотношения сил?

Боимся, что поражение не изолированный эпизод, о котором следовало бы забыть поскорее. Последующий неуспех в турнире на Кубок Японии (вновь поражение от американцев — 12:7, 12:6, 12:3) обостряет проблему. Тем более если мы учтем слабые выступления в международных состязаниях и других отрядов советского волейбола.

Вспомним, что на женском чемпионате мира прошлого года в Чехословакии наши волейболистки остались шестыми, пропустив вперед сборные КНР, Кубы, Перу, ГДР и Бразилии. Молодежная сборная девушек на своем чемпионате мира в Мексике в 1981 году была девятой, а в Италии в 1985 году — шестой. Чемпионат Европы 1986 года принес нашим юниорам пятое место. Этот печальный перечень можно дополнить неудачами наших мужской и женской команд на Кубке мира, студентов — на Универсиаде...

Отдельные победы наших спортсменов — юниоров на чемпионате мира-85, юниорок на чемпионате Европы-86, первых сборных СССР на чемпионатах Европы-85 — стали уже восприниматься именно как отдельные удачи, а не как уверенные шаги в твердой поступи прежде лучшего в мире советского волейбола.

Самобытность и специализация

История нашего волейбола богата на таланты. В 50-е годы на площадках блистали неповторимые Владимир Щагин, Алексей Якушев, Михаил Пименов, Константин Рева, Владимир Ульянов — все они, резко отличаясь друг от друга, играли ярко, оригинально, эффективно, каждый в своей собственной манере, с коронными ударами. Сейчас же большинство волейболистов оказались загнанными в рамки узкой специализации.

Сама по себе специализация, или распределение функций между игроками, — тенденция прогрессивная. Но ведь любую идею можно довести до абсурда. Скажем, уделом игрока ЦСКА и сборной СССР Юрия Панченко стало только нападение из четвертой зоны с высоких передач. Из-за тактических ограничений он не может раскрыться как разносторонний бомбардир, проявить свои творческие игровые способности. И это при его, можно считать, феноменальных физических данных.


В чем проявлялась самобытность наших прежних корифеев? Прежде всего — в импровизации на площадке. Восхищение вызывали их неожиданные тактические решения, остроумные ходы. Атакующий волейболист по ходу комбинации сам варьировал свое взаимодействие с партнером — мимолетным взглядом, скупым жестом давал разводящему понять, куда ожидает передачу. Рванется то в одну сторону, то в другую, выпрыгнет то поближе к пасующему, то подальше от него, чтобы пробить с паса, как мы говорим, «на столба». Соперникам никак не удавалось приспособиться к нестандартной игре атакующих, умевших в последний момент движением кисти придать мячу иную скорость или направление, нежели блокирующие ожидали, судя по подготовке к удару.

Спору нет, за десятилетия неизмеримо возросли физические кондиции лучших советских бомбардиров, усилилась мощь их нападающих ударов. А какие перемены произошли в тактике?

Казалось бы, даже смешно поставить вопрос так: что лучше, творческая или шаблонная манера игры? Но ответ, к сожалению, получается неожиданным. На практике многие наши тренеры отказались от риска импровизации и предпочли более, как им казалось, надежную игру по жестким тактическим схемам. И стали соответственно строить тренировки — с направленностью на закрепление этих схем, на совершенствование в основном сильнейшей стороны каждого спортсмена.

Конечно, тут есть свой резон: при четком разграничении игровых функций чаще используются лучшие достоинства каждого волейболиста. Но при этом как-то выпадает из поля зрения тот факт, что вся тактическая подготовка сводится не к развитию творческих возможностей волейболистов, а скорее к ограничению их импровизации, к наигрыванию заранее подготовленных комбинаций. Которых, кстати, в волейболе с его не более чем двухходовым розыгрышем мяча в принципе не может быть очень много. А уж если еще и каждый игрок привыкнет нападать в одной и той же зоне с определенных передач и будет бить в одном направлении, то для вариативности атак просто не останется шансов.

Внешне подобная тактика выглядит, так сказать, благопристойно: мы, мол, играем в комбинационный волейбол. Но ведь игроки-то не приучены к импровизации, а потому и не в состоянии разнообразить атаки при завершении комбинаций.


Иное направление в тактике избрали многие зарубежные сборные. Даже, к примеру, французская команда, не снискавшая пока себе лавров на чемпионатах мира, играет куда интереснее нашей. Вспомните хотя бы турнир Игр доброй воли, свидетелями которому были многие советские любители волейбола. Все трое французских нападающих шли в третью зону, но играли в ней настолько разнообразно, так неожиданно для блокирующих получали мяч для удара, что никому не удавалось ставить надежный заслон в середине сетки и отражать эти атаки. Именно отказ от стандарта приносил французам успех.

Лучшие команды уже переключились на рельсы, можно считать, тотального волейбола. Само понятие тотальности хорошо знакомо, скажем, любителям футбола, суть его — в умении каждого игрока исполнять любую функцию, какая требуется, исходя из игровой обстановки. У волейболистов это выражается прежде всего в умении нападающих обороняться в глубине площадки —принимать мяч в поле, а то и за его пределами.

Нельзя не согласиться с утверждением выступавшего в «Советском спорте» заслуженного мастера спорта Владимира Щагина: сборная СССР проиграла американцам вовсе не потому, что наши волейболисты стали исполнять хуже то, что прежде делали отлично. Дело в другом: мы не подготовили ничего нового, играли подавно отрепетированным и известным сопернику схемам. Даже в победном московском матче на Играх доброй воли наша команда не озадачила американцев особой новизной. Загадкой для них явился лишь Валерий Лосев — относительно невысокий связующий, часто атаковавший сам с удобных первых пасов. А на чемпионате мира в Париже сложных тактических задач американцам во встрече с нами решать и вовсе не пришлось: манеру атак всех наших бомбардиров они давно изучили. Лосева нейтрализовали, а как играть против остальных — давно знали.

Сами же американцы в финальном матче сыграли против нас творчески. Они подготовили несколько новых взаимодействий с остроумными перемещениями игроков передней линии. Их нападающие выполняли удары с неожиданных для нас точек. Те же самые игроки, что приезжали на турнир в Москву, в Париже стали атаковать по-другому, и наши волейболисты не успели приспособиться к сопернику. Ждали от американцев завершения той или иной комбинации определенным игроком, скажем, в середине сетки, а тот внезапно атаковал с края.


На наш взгляд, американцам легче было провести тактическую перестройку, чем игрокам сборной СССР. У соперников более основательная для этого база — шире арсенал двигательных умений и навыков. Поэтому они быстро осваивали новшества и научились атаковать, кроме своих привычных мест, и с других пунктов.

Их атлетические кондиции включают в себя не только силу и выносливость, но и подвижность, прыгучесть, просто-таки акробатическую ловкость, особенно важную для высокорослых. А мы не используем свое же богатство — рекомендации олимпийского чемпиона по гимнастике М. Перельмана, изложенные им в книге «Акробатическая подготовка волейболиста».

Класс и рост

Немало уже лет у нас идет погоня за высокорослыми игроками. Тут мы добились наибольших успехов в мире и в мужском, и в женском волейболе. Возражений как будто быть не может: действительно гигантам легче и проводить мощные нападающие удары и высоким блоком отражать атаки соперников. Именно эти два игровых компонента — нападение и блокирование — мы расценивали как решающие и стали уповать в матчах в основном на них. И до поры до времени такая направленность приносила успех...

Но давайте поставим вопрос по-иному: до каких пределов можно поднимать средний рост игроков без снижения класса их игры? Ведь всем хорошо известно, что гиганты уступают менее рослым спортсменам в подвижности, ловкости, быстроте и точности движений — во многих так необходимых волейболисту качествах. Выигрывая в росте, мы проигрываем в техничности, мобильности, скорости. Не говоря уже об импровизационных возможностях спортсменов. Ведь игровое творчество зиждется на разностороннем атлетизме и многообразии, тонкости, вариативности умений и навыков.

Видимо, наступил такой период, когда тенденции к повышению, с одной стороны, класса, а с другой — роста игроков вступили в противоречие. Мощь прямолинейного нападения плюс надежность высокого блокирования перестали перевешивать сумму остальных игровых достоинств. А в развитии этих самых остальных игровых достоинств мы заметно отстали от лучших зарубежных команд.


Жизнь доказала, что сила пасует перед сообразительностью. Мощнейший удар бомбардира совсем не обязательно приведет к цели. Тогда как точная, пусть даже не очень сильная, атака, нацеленная в уязвимое место площадки, надежно гарантирует успех. А об игре на задней линии и спорить нечего — тут слишком высокий рост волейболиста скорее помеха, чем достоинство.

Ставка на мощь нападения и крепость блока сыграли злую шутку с нашим волейболом. За последние 10—15 лет советские команды намного отстали от зарубежных в искусстве игры в глубине площадки. И самое неприятное, вероятно, то, что с большого волейбола стали брать пример детские коллективы. Они тоже отодвинули на задний план воспитание умелых защитников. Теперь мы пожинаем горькие плоды своей недальновидности.

Прием мяча

Нам известно, что американцы привлекли опытных биомехаников к специальным исследованиям в надежде досконально разобраться: от чего зависит правильность приема мяча? И пришли к выводу: главное — работа ног, быстрота перемещений игрока. Если мы теперь посмотрим на волейболистов американской сборной, принимающих сзади мячи, то увидим: это быстрые, подвижные, ловкие спортсмены. Они вдвоем перекрывают все поле. А если в каком-либо матче не справляются с задачей, то на помощь им выходит третий такой же ловкий волейболист. Решая эту проблему, американцы вовсе не стремятся во что бы то ни стало сохранить высокий средний рост игроков. Нет, они исходят из важнейшей задачи — обеспечить хороший прием мяча. Потому-то они и добились тут лучших результатов, чем мы. Они не забывали, что без хорошего приема нет результативной атаки.

Издавна волейболисты называют тех, кто играет на приеме, «малышами». Так вот, американские «малыши» все ростом под 190 .сантиметров. Они успевают не только принимать мячи, но и участвовать как в блокировании, так и в нападении. Благодаря высокой подвижности, акробатической ловкости они усложняли и разнообразили комбинации, в их ходе перемещались порою через всю площадку по диагонали. А если доводилось выполнять пас партнеру для атакующего удара, то и в этом «малыши» умело подыгрывали нападающим.

Наше отставание в приеме мяча ни для кого не секрет. Как догнать ушедших вперед? Если ограничиться обсуждением проблемы, дело не сдвинется с места. Нужно решать вопрос практически: отдавать предпочтение волейболистам с хорошей общей игрой, а не просто высокорослым. Сколько ни учи гиганта в защите бросаться за трудным мячом — серьезного успеха не добьешься.

Острота проблемы усугубляется тем, что лучших своих защитников, каковыми являются «малыши»-связующие, мы нацеливаем только на обслуживание высокорослых бомбардиров. Совершенно изъяли разводящих из игры в обороне на задней линии. Они освобождены от приема подачи. В глубине площадки занимают пассивные позиции — готовятся выбежать к сетке и организовать контратаку. А ведь прежде в нашем волейболе господствовала иная традиция: разводящий, выполнив передачу, тут же искал свое место в рядах обороняющихся на задней линии. Короче говоря, и в этом компоненте волейбола — в приеме мяча — узкая специализация игроков ныне приносит больше вреда, чем пользы.

Резервы

Пожалуй, корень всех наших бед — отставание в атлетизме. Закономерности тут ясны. Если ты отменно подготовлен в двигательном плане, то все твои движения будут точны. Это гарантирует от ошибок при самых сложных технических приемах. Это помогает осуществлять наиболее острые тактические взаимодействия. Только при этом условии ты сможешь поднять с площадки почти «мертвый» мяч. Твои импровизационные способности получат полный простор, и ты сумеешь быстро перестроить игру в атаке или обороне, когда потребуется переломить ход матча. Однако пока у нас до желаемого — «дистанция огромного размера».

Самое печальное то, что не видно ясного пути для быстрого возвращения наших сборных (и мужской, и тем более женской) на прежние позиции лидеров мирового волейбола. Большинство нынешних игроков национальных команд далеки от идеальных двигательных кондиций. Поэтому бесполезно надеяться на качественный скачок ведущих спортсменов в повышении технического потенциала.

Не внушает радужных надежд и ближайший резерв. Из молодежной сборной СССР, недавно выигравшей чемпионат Европы, тренер Валерий Клигер ни одну из юниорок не решился рекомендовать в первую команду страны. Еще хуже дела у юношей. Из тех, кто выступал на турнире «Дружба» (игроки 17—18 лет), а также в молодежной сборной СССР, никто даже близко не подошел к тем меркам, по которым отбирают в национальную мужскую команду. В этом убеждены и тренеры резервных команд, и все, кто видел в деле нашу молодежь, в том числе и авторы данной статьи.

Перефразируя поговорку хоккеистов Канады о значимости вратаря на волейбольный лад, можем сказать, что связующий — половина команды. Так вот именно в этом амплуа у нас наиболее зияющие прорехи. И немного надежд на полноценное пополнение. Каким видится современней связующий?

Вспомните диспетчеров сильнейших на сегодня команд мира — женской китайской и мужской американской. Они не впечатляют высотой роста, хотя и не самые низкие в своих коллективах. Выделяются же они среди партнеров многими редкими качествами: умением видеть площадку, быстротой и остротой тактического мышления, выдержкой, способностью держать в руках нити игры, подсказывать партнерам верные решения, руководить ими. Связующие высокого класса — спортсмены волевые, с трезвой головой, не теряющиеся в тяжелой ситуации. Сопоставить с ними мы можем лишь одного своего волейболиста — Вячеслава Зайцева, которому уже перевалило за тридцать.

Как же нам решить жгучую проблему — нехватку хороших связующих игроков?

Начинать нужно со спортшкол. Прежде всего — отказаться от слепого копирования команд мастеров. Просто смешно стремиться к сложным тактическим комбинациям, когда подростки не в ладах с элементарными приемами техники. Ну зачем детскому коллективу играть по системе 5—1 (то есть с одним связующим)? Ведь так в амплуа дирижера побывают только один-два воспитанника. А остальных не проверишь. Не исключено — упустишь талант...

Желательно через роль диспетчера команды пропустить всех подростков. Пусть даже многие из них высоки ростом и, может быть, кажутся рожденными для роли бомбардиров. А пока, к сожалению, на место связующего определяют в основном самых маленьких, кому трудно надеяться на успехи в нападении.

Между тем нам известно немало примеров удачной игры высоких ростом пасующих, переведенных «на связку» из нападения. В детских и молодежных командах спортшкол подчас играют такие нападающие, кто по своим возможностям наверняка не подойдет команде мастеров. Вот среди таких спортсменов и нужно искать будущего диспетчера, а заодно и открыть ему перспективу попасть в большой волейбол. Пусть даже пока паренек или девчушка не очень смотрятся. не особенно мягкие, пластичные в движениях — не то что, скажем, Вячеслав Зайцев. Но если в них чувствуется твердость характера, если у них светлая голова и приемлемая техника пасов, то успех вполне возможен. Доказательством может служить спортивный путь знаменитой связующей московского «Динамо» и сборной СССР 60—70-х годов Людмилы Булдаковой, которая в интересах команды перешла на новое амплуа из нападающих. Немного позже такой же путь прошла и Татьяна Сарычева. Есть подобные примеры и в мужском волейболе.

Итак, сегодняшние проблемы ясны. А что видится в будущем?

Теперь нам как воздух нужна немедленная психологическая перестройка, нужна всем: и игрокам, и тренерам, и организаторам волейбола. Не изменив характер, содержание учебно-тренировочных занятий во всех звеньях, мы не добьемся ничего.

Для успеха на этом пути нам даже не надо «изобретать велосипед». Достаточно — повторим еще раз — обратиться к своим прежним, ныне изрядно забытым традициям: достигать совершенства на базе разностороннего, акробатического атлетизма.

Пока нет комментариев, смелее!