Дефицит хоккеистов экстра-класса

Опять нет новых имен... Хоккейный сезон вновь не открыл для нас новых талантов. Подобные высказывания повторяются уже не год и не два. И хотя, бывало, некоторые новички заставляли о себе заговорить — как, например, в сезоне 198465 года нападающий из московского «Динамо» Юрий Леонов — продолжения, как говорится, не следовало. Словом, после Вячеслава Фетисова и Алексея Касатонова, Сергея Макарова и Владимира Крутова — игроков, подтверждавших свое право называться хоккеистами экстра-класса, у нас так и не появилось. А ведь с тех пор уже пять-семь лет прошло.

Рискуя заработать репутацию человека, идеализирующего прошлое, скажу, что в наше время да и по сути дела до начала 80-х годов ярких игроков для сборной на две пятерки всегда хватало. Звено Вячеслава Старшинова и наша, альметовская, тройка, защитники Александр Рагулин, Эдуард Иванов, Виктор Кузькин, Виталий Давыдов — всем им не было равных в 60-х годах, не только у нас в стране, но и в мире. В течение примерно десяти последующих лет не было равных тройке Владимира Петрова и конкурировавшего с ней звена Владимира Шадрина. Словом, для тренеров сборной СССР тех лет вопрос состоял лишь в том. кого взять пятым-шестым защитником и как доукомплектовать третье звено. Подчеркиваю, «доукомплектовать» — потому что в их распоряжении был, скажем. Виктор Якушев, а позже Александр Мальцев, которым только оставалось подобрать подходящих партнеров.

А что же сегодня? Через сборную в последние годы прошло небывало большое количество как форвардов, так и защитников. Но даже те из них. кто более или менее постоянно участвовал в чемпионатах мира — Андрей Хомутов, например, Михаил Васильев — эталонными хоккеистами не стали. И при большем, чем в наше — признаю это — время выборе добротных середняков, дефицит игроков экстра-класса становится ныне даже в таком благополучном вроде бы виде спорта, как хоккей, ощутимым. Ощутимым и опасным, что и подтвердили неудачи сборной в послеолимпийский период. Причем победа на московском чемпионате мира-86 остроту вопроса не сняла.


Так в чем же дело?

Затянувшийся неурожай на таланты? Думаю, не в этом дело, хотя, понимаю, что настоящие таланты не каждый год рождаются.

Недостаточно умелая шлифовка молодых в командах мастеров? Возможно. Но об этом чуть позже. Ибо главная, по-моему, причина дефицита заключается в работе с детскими и юношескими командами. Именно там находится завязка проблем.

...Не так давно довелось мне наблюдать за тренировкой маленьких мальчишек из футбольной школы ЦСКА (хотя в основном разговор пойдет о хоккее, я буду пользоваться примерами из других спортивных игр, и скоро вы, читатель, поймете почему).

Длилась она полтора часа, но я прикинул, что с мячом мальчишки имели возможность повозиться в лучшем случае минут тридцать. Наигрались ли они? Да конечно же нет.

Более того, если один из этих пацанов — Петя, скажем, — захотел потом погонять мяч хоть во дворе — допустим, что там есть ухоженная спортивная площадка, — то партнеров для футбола он вряд ли найдет — соседский Ваня ушел в музыкальную школу, а Сережа из ближнего подъезда занимается английским. Не скажу, что это — музыка или английский — плохо, но по тем или иным причинам Петина страсть к футболу и во дворе в этот день удовлетворена не была. И что же дальше?

А дальше — вот что: поскольку в ЦСКА просто погонять мяч Пете не дадут — там все по методическим разработкам, по планам идет, то он начнет отлынивать от футбола. Мы. признаюсь, могли отлынивать от школьных уроков, но — от футбола?!

В хоккейной школе ЦСКА занятия с младшими более эмоциональны. Однако и здесь тренировки маленьких пацанов — это миникопии тренировок мастеров. Им — дети ведь! — поиграть хочется, а тренер командует: выполнить это, это и это... освоить то-то и то-то... Короче, вместо инициативы, желания что-то свое придумать, к чему так охочи мальчишки — тренерский поводок. И — ни шагу в сторону. А в результате и хоккей для ребят становится неинтересным. Кстати, и противоположный подход — тренер бросает подопечным мяч или шайбу и считает на этом свое дело законченным — приносит тот же эффект.


Впрочем, если бы детские тренеры снимали «миникопии» для своих тренировок с занятий Анатолия Владимировича Тарасова в бытность его тренером ЦСКА, то, наверное, об убитой инициативе говорить не приходилось бы. В подготовку команд мастеров входит — дело есть дело — немало такой работы, которая вроде и не может не быть монотонной и неинтересной. Но Тарасов и в такие занятия вносил дух соревновательности, азарта, соперничества. Бегут, например, стометровку трое-двое быстреньких форвардов и защитник Александр Рагулин (Анатолий Владимирович заранее продумывал составы забегов). Естественно, Саша, рослый и тяжеловатый, на старте проигрывает и к середине стометровки отстает на 5—7 метров. Однако, набрав скорость, он обходит на финише соперников.

— Вы что, нарочно Александр Палыча вперед выпустили? — грозно вопрошает Тарасов. — Ну-ка еще раз...

Картина повторяется и...

— Доктор, здоровы ли они? — Может жалуются на что?... —продолжает тренер.

А Рагулин подливает масло в огонь:

— Да я им фору могу дать...

Соперники, разумеется, тут же требуют возможности реванша. И так — во всех забегах.

Позже, в душевой, мы прекрасно понимаем, что Тарасов в очередной раз «завел» нас, сыграл на азартности, которой и у взрослых спортсменов хоть отбавляй, и заставил набегать столько, сколько у иного тренера и из-под палки не пробежишь. Но и понимая все это, прошедшие огонь, воду и медные трубы хоккеисты ЦСКА в следующий раз попадались на другой тарасовский «крючок». Да, здорово, когда взрослые мужики тренируются с мальчишеским азартом и беда, коли мальчишек заставляют заниматься по рожденной в кабинетах методической схеме, предназначенной для потерявших ребячливость мужчин.

Впрочем, мы понимали ради чего тренируемся до седьмого пота. Мальчишка же больше всего хочет — даже если тренировки будут увлекательными, соревновательными и прочее — играть. А игр у хоккеистов детских и юношеских команд — кот наплакал. Вот и получается, что «игрок» (то есть человек, участвующий в различных играх) почти не играет. Не парадоксально ли это? А ведь когда-то все было иначе.


Будучи мальчишкой, я выступал за клуб московского «Спартака». И хотя моим сверстником объяснять, что такое городской футбольный или хоккейный клуб, ни к чему, более молодым напомнить об этом полезно. Не буду приводить статистические данные, сколько мужских команд, команд мальчиков и юношей существовало в каждом московском клубе, сколько их, этих клубов, участвовало в первенстве Москвы. Расскажу лишь по памяти о своем, детском, восприятии.

...В воскресенье клуб проводит очередной тур первенства в Тарасовке на своем, спартаковском, стадионе и в субботу с вечера я укладываю свой рюкзачок — тогда этого было достаточно — с выстиранной и начищенной формой. Именно «с вечера» — мы, команда мальчиков, играем в воскресенье утром первыми и потому надо успеть к электричке в шесть с чем-то. Родителям меня будить не приходится — как можно проспать то, о чем мечтал всю неделю. Встал, проглотил что-то, сунул в карман приготовленный бабушкой хлеб с маслом и — до вечера.

Отыграть матч за команду «своего возраста» и уйти — нам такое не могло прийти в голову. Причем, написав «нам», я имел в виду не только пацанов, но и остальных — вплоть до игроков первой команды, на которых мальчишки, как на богов, смотрели и, болея за них, учились: зимой — хоккею, летом — футболу. «Боги», кстати в день игр тоже приезжали пораньше и помогали нам советами, как тренеры.

Главных же тренеров было двое — Александр Иванович Игумнов и Владимир Александрович Степанов. Оба — известные в прошлом футболисты и хоккеисты («русачи», как говорили тогда). Оба — глубокие знатоки игры. Правда, по части знания курсов физиологии, психологии, педагогики они, пожалуй, сильно проигрывали нынешним специалистам с вузовским ромбиком на лацкане пиджака, но для нас, мальчишек, и Игумнов, и Степанов вроде вторых отцов были — к ним мы шли и со своими радостями, и с бедами. А ко многим ли из нынешних детских тренеров так идут ребята? В таких клубах рождалась дружба, верность товариществу, умение подчинить себя интересам команды. Он же сам и отторгал неисправимых зазнаек, индивидуалистов.


Увы, в 60-х годах, с чьей-то легкой руки такие клубы были ликвидированы. И в той форме, в которой они существуют сейчас, их социальное, воспитательное влияние сведено к минимуму. И если прежде младший брат тянулся за старшим, а тот — за отцом («батя у нас за первую команду «Крылышек» выступает!»), то ныне и эта семейственность, принесшая столько пользы столичному футболу и хоккею, исчезла. А в результате исчез и наплыв мальчишек в московские хоккейные школы — даже в ЦСКА теперь кто пришел, того и принимают, так как нет и подобия конкурса. Вот почему, я думаю, полезно было бы возродить клубы в их прежнем виде — не только в качестве первого этапа к вершинам мастерства, но и ради полезного проведения свободного времени. И детей, и взрослых.

Впрочем, вернемся к тому, что существует — к детским хоккейным школам. Широкая волна принципиальной полемики по вопросам школьного образования, прокатившаяся после XXVII съезда КПСС по страницам печати, почти не коснулась, к сожалению, школ спортивных. А их «продукция» — повод для серьезного разговора, так как не только хоккейные тренеры сетуют на неважную подготовку молодежи. И уж, конечно же. нельзя обойти вниманием главную фигуру детской спортивной школы — тренера, непосредственно работающего с детьми.

Специалист, идеальный по своей квалификации для работы с мастерами, но не способный стать, как Игумнов или Степанов, для пацанов вторым отцом, для детской школы непригоден. Учитывается ли это? Боюсь, далеко не всегда.

Казалось бы, уже в этой-то ситуации следует беречь то. что имеем, но... Виталий Ерфилов, например, был. по-моему, замечательным детским тренером — он помог вырасти Владиславу Третьяку, многим другим известным хоккеистам ЦСКА. Однако тем не менее ушел от этой работы тренером в команду мастеров. Понять Ерфилова можно — у тренера, работающего с детьми, и зарплата поменьше, и шансы на квартиру мизерны. В результате же человек, чье призвание — обучение мальчишек, получив хоть какое-то признание, с любимым делом расстается — переходит либо в «свою» команду мастеров, либо уезжает к мастерам же на периферию. Причем, как правило, «взрослые» команды от этого особо не выигрывают, а детские — проигрывают. И весьма ощутимо: искать и проращивать таланты становится некому.

Как же быть?

Сколько я ни читал статей о детских тренерах-игрови-ках, почти в каждой из них говорилось о несправедливой оценке их работы. Человек, подготовивший яркого хоккеиста. футболиста, баскетболиста в принципе может получить официальное признание вместе с соответствующим титулом. (Правда, насколько я знаю, не так уж редки случаи появления «соавторов», которые в силах самого «автора» отодвинуть на второй, а то и третий план). Однако, даже получив такое официальное признание, думающий детский тренер может лишиться места, если его каманды не займут подобающего высокого места. Вот и получается, что надежнее натаскивать добротную команду середняков, так как превратится ли талантливый мальчишка в игрока экстра-класса или нет, не всегда предугадаешь.

Увы, достаточно четких конструктивных предложений нет и у меня. Видимо, полезно было бы предоставить трибуну самим тренерам-игровикам, работающим с детьми. Ясно одно, без ускорения и в этой сфере обойтись нельзя. А следовательно, нужны соответствующие — и экономические в том числе — рычаги.

Впрочем, мне хочется вернуться к мальчишкам, делающим первые шаги в хоккее.

Став в начале 70-х годов тренером хоккейной команды мастеров ЦСКА, я был немало удивлен тем, что многие новички не умели играть ни в футбол, ни в баскетбол, не говоря уж о теннисе. Сейчас эта однобокость выражена еще ярче — игроки молодежной армейской команды свободное время проводят, где угодно, только не на спортивных площадках. Видимо, считая, что раз свое они с шайбой на льду отработали, мяч — будь то теннисный, баскетбольный или футбольный — им уже не нужен. Я же уверен, что нужен...

Почти все выдающиеся хоккеисты прошлых лет, избери они иную спортивную специальность, могли бы много добиться и в других игровых видах. Отличные задатки футболиста были у Валерия Харламова, который мог часами с удовольствием гонять мяч. Уверенно чувствовали себя на футбольном поле и баскетбольной площадке Александр Мальцев, Борис Михайлов, Владимир Петров, Вячеслав Старшинов и многие другие. А Борис Майоров, насколько я помню, даже дебютировал в футбольной команде мастеров «Спартака».

Иной специалист может возразить: куда это, мол, Локтев загнул — он бы еще вспомнил, что в довоенные годы один и тот же спортсмен сразу и в футбол, и в баскетбол, и волейбол играл да еще в соревнованиях по легкой атлетике выступал... Сейчас вся эта универсализация не годится. Ныне — век специализации.

Возможно, в индивидуальных, причем неигровых, видах спорта ранняя специализация и необходима. Возможно, это диктует специфика плавания, например. Но игры с этой точки зрения, убежден, стоят особо. Не случайно же, скажем, говоря об Арвидасе Сабонисе, специалисты подчеркивают, что он стал выдающимся центровым в силу того, что в детских и юношеских командах поиграл и защитником, и нападающим, и центровым. Увы, по-моему, во многих хоккейных детских школах уже семи-восьмилетние мальчишки при распределении «ролей» становятся защитниками, правыми краями, левыми... Причем практически без права смены амплуа.

Разумеется, у малышей азарт еще побеждает рассудок — защитники норовят пойти в атаку и забросить шайбу, края катят в зону действия центрфорварда, поближе к воротам соперника. Однако и тренеры не дремлют: грозные окрики «ты куда?... ты что?...» отнимают инициативу у мальчишек, приучают к слепому выполнению «правильных» установок. Вот и возникают порой курьезы: защитник, сыгравший по всем «правилам», открывает путь к своим воротам нападающему, которого еще не успели отучить от нестандартных, «неправильных» шагов.

В результате же такого обучения защитник молодежной команды (то есть хоккеист, завершающий среднее спортивное образование), получив шайбу и видя, что на него катит соперник, бездумно пускает ее «по борту». Вроде бы ничего дурного этим своим пасом «по борту» этот защитник не сделал — тренер может быть спокоен. А то, что из парня уже никогда не вырастет второй Фетисов, мало волнует сторонников такой гарантирующей спокойную жизнь методы.

Думаю, для молодых ранняя специализация вредна. Как специализация по амплуа, так и узкая специализация по хоккею, например. Любая игра способствует выработке тонкой координации движений. Любая игра приучает быстро анализировать ситуацию, быстро решать, быстро корректировать свои решения.

Я понимаю, что призывая разрешить мальчишкам из хоккейной ДЮСШ играть в тренировочное время в футбол или баскетбол, рискую прослыть крамольником. Еще не так давно, проверяющие из вышестоящих инстанций, узрев, что хоккеисты команды мастеров вместо кросса или штанги играют в футбол, фиксировали в отчетах это как вопиющее нарушение методики учебно-тренировочного процесса. Вот почему я хочу опять привлечь к себе в качестве союзника Анатолия Владимировича Тарасова. Уж он-то использовал игры, в частности баскетбол, в тренировочном процессе с максимальной пользой. И для нас. И для команды.

Обычно в баскетбол мы играли своими хоккейными пятерками — первая против второй, третьей и так далее. И Тарасов не уставал повторять: «Вот вам возможность для творчества — ищите, пробуйте, делайте все, что считаете необходимым». Он воспитывал таким образом в игроках умение думать и исподволь превращал нас в тренеров. По крайней мере тренеров для самих себя. Уверен, по этому пути следует идти и в детских, юношеских, молодежных командах.

Конечно, поточный (принятый у мастеров) метод занятий и детям что-то дает. Но кувырок — на одной станции, прыжок — на другой, подлезание под барьер — на третьей... — это не для мальчишек. С точки зрения логики. Но не с точки зрения официальной методики.

В этой связи расскажу услышанную мною историю о детском тренере по волейболу Борисе Голубове из Болшево. Собственно говоря, он — не тренер вовсе. Он — инженер, а ребятню учит волейболу из любви к детям и этому виду спорта. Однако результатам Голубова можно только позавидовать: несколько его воспитанниц играет в основных составах команд мастеров, а Диана Качалова даже вошла в сборную мира, которая в декабре 1985 года провела серию матчей со сборной КНР.

Правда, несмотря на достижения титулов Голубов не имеет — некому подавать на него документы, ибо, как я уже говорил, не тренер он вовсе, а инженер. И работает он с юными по-своему (в детали вдаваться не берусь, чтобы чего-либо не перепутать). Настолько по-своему, что когда Голубову предложили перейти в ДЮСШ в качестве штатного тренера, он испуганно замахал руками: мол, первая же комиссия уволит меня за нарушение официальной методики проведения занятий. Удивительно, не правда ли?! Однако, может быть, все же лучше тренировать «не так», выращивая игроков ярких, чем «правильными» средствами плодить середняков?

Константин Локтев, заслуженный мастер спорта, заслуженный тренер СССР.

Пока нет комментариев, смелее!