Спортивный раздел газеты «Труд»

...Это было где-то в начале осени 57-го года. Борис Сергеевич Бурков - большой ценитель спорта, верный поклонник ЦСКА и редактор, понимающий "тиражность" постоянной спортивной рубрики в большой газете, реорганизовал отдел внутренней информации "Труда" в отдел информации и спорта.

Обсуждая тогда эту реконструкцию на редколлегии Бурков сказал: "Тебя, Юра, назначаем замом с правом самостоятельного визирования материалов и планирования места, и даем еще одну ставку в тысячу рублей. Подбери подходящего паренька. Из репортеров. Чтобы его, как говорится, ноги кормили.

После деловой проверки нескольких кандидатов, не выполнявших, на мой взгляд, профессиональный минимум требуемого, однажды в отделе появился стройный, 25-26-летний молодой человек. И попросил его, как он грубовато, но прямо сказал, "проверить на вшивость". Понимаю, что звучит неблагозвучно. Но, берясь за этот непростой для меня материал, решил написать все как было.

Ибо речь идет о бывшем моем ученике, неординарной единице спортивной журналистики, известном обозревателе такой прекрасной газеты как "Известия" Борисе Александровиче Федосове.

Итак, год 1957-й. "Труд" с его 300-тысячным тогда тиражом. Сектор физкультуры и спорта. Дуэт Ваньят - Федосов, на котором висела ежедневная (точнее - ежевечерняя) репортерская вахта. Желание дать хотя бы в 15-20 отрок свежие мини-подробности спортивной жизни. Особенно футбольно-хоккейной, поскольку читатель "Труда" эти виды спорта явно предпочитал другим. И пришлось, полагаю, приложить немало нервов, упорства, усилий, выдумки, чтобы получивший достаточную площадь на полосе спортивный раздел газеты, примерно к концу 50-х годов, стал выглядеть цивилизованно: легкая атлетика и лыжи, гимнастика и коньки, баскетбол и хоккей с мячом, фигурное катание и бокс...


Все это, разумеется, вместе с шахматами (их тогда вел маститый Г.Гейлер), футболом и, набирающим популярность после первых побед в Стокгольме. Кортина д’Амппеццо, "канадским" хоккеем, закружило нас с Борисом. Да еще обязательные по воскресеньям, либо по вторникам большие, как правило, скучные, стандартные статьи и корреспонденции по рутинным проблемам нашей массовой физкультуры в профсоюзах. С ее показушностью с приписками, саморекламой тогдашних спортивных процессов. И... с полным безразличием читателя.

Поскольку я считаю себя человеком организованным и обязательным и того же всегда старался добиваться от сотрудников, то с Борисом были установлены "сферы влияния".

За Федосовым, помимо большого и трудоемкого раздела массовой физкультуры, были закреплены лыжи, хоккей с мячом, волейбол, велосипед, штанга, борьба и бокс. Кстати, таким "многоборьем", как журналист, по его словам, он был доволен, ибо познавал спорт более широко. Разумеется, если Федосов находил что-то интересное и в других "отсеках" спорта, это тоже шло на газетную полосу.

Я понимал, что Федосову очень хотелось появляться и на престижной футбольно-хоккейной ниве, за которую десятки лет в "Труде" отвечал я. Имея порой от фанатов и высоких руководителей "на орехи".

Как-никак Борис играл вратарем в славном заводском коллективе "Торпедо". Где тренировался у отличного форварда и легкоатлета-спринтера Вячеслава Орлова.


Федосов вообще был способный спортсмен-любитель. На редакционной базе отдыха "Валентиновка" мы не раз играли в футбол, настольный теннис. Кроме того, он и на бильярде порой показывал удаль. Вообще, долгие годы этот видный, умеющий себя подать (там, где это было надо), мужчина, подкупал легкостью движений, походки, жестов. Равно как и выразительным хорошим русским языком. Может это шло от отца - дипломата. А может от нутра самого Бориса.

В общем, полагаю, что за восемь лет совместной работы, Федосов поднаторел и на футбольно-хоккейных темах.

А надо сказать, что в редакцию он пришел всего-то с дипломом строительного техникума. Но вовремя поняв необходимость расширения кругозора, потом закончил партийную школу, пополнив свои знания (как он мне сам потом с удовлетворением говорил) во многих гуманитарных дисциплинах.


Да и в большом талантливом газетном коллективе Федосов жадно впитывал в себя тонкости стрессовой журналистской профессии. Всегда веселый (может быть порой внешне), коммуникабельный, с шуточками-прибауточками, Федосов быстро стал комсомольским вожаком. Его избрали секретарем комитета. Хотя, скрывать не хочу, характер у Бориса был не из простых.

Тем не менее, умение находить "ключики" к людям помогло ему обзавестись добротным и авторитетным авторским активом. Например, у нас выступали сестры Пресс, судьи международной категории по конькам и велосипеду С.Королев, М.Канунников, наша общая любимица Н.Еремина из баскетбола. Знаю, что потом в "Известиях", куда он их всех "переманил". Федосов крепко подружился с еще большей группой звезд нашего спорта. В частности, с Л.Яшиным и Н.Озеровым, для популяризации которых, полагаю, сделал немало.

Что касается чисто творческой работы, то еще в "Труде" были напечатаны остро-критические федосовские статьи "Корт, который построил ЖЭК" - о показухе с физкультурой по месту жительства. "Падая с пьедестала почета" - о развале известного спортивного клуба "Серп и молот". Помнится, такое вольнодумство весьма не понравилось в Моссовете и ВЦСПС, правда, на "ковер" пришлось идти мне, как лицу, отвечающему за отдел. Но ничего, обошлось...

... Вот так у нас и шли дела до раннего лета 65-го года, когда меня вежливо попросили зайти в отдел кадров "Известий". Из вопросов и расспросов я понял, что Борисом интересуются на предмет перевода его в "Известия". Естественно, что мои рекомендации кадровика удовлетворили.

...В Москву прилетела сборная Бразилии во главе с Пеле. И Борис, видимо, нервничая перед такой темой, попросил поехать в Шереметьево вместе. Но уж очень скоро новый работник "Известий" обратил на себя внимание читателя серией самостоятельных, нестандартных, острых (особо учитывая времена застоя) корреспонденций. Вспоминаю, в частности: "Почему я не стал президентом" (о работе спортивных федераций). "Призвали в "полузащиту" (о методах комплектования ЦСКА). Ба-а-льшой был шум в инстанциях.


Имя Федосова, начиная с конца 60-х годов и было неразрывно сопряжено с хоккеем. Во-первых, Борис стал регулярно, в присущем ему хлестком, словесно утрамбованном стиле, с оригинальными заголовками, писать об этой прекрасной игре. Впоследствии он побывал на нескольких чемпионатах мира и олимпийских хоккейных турнирах, ездил в Канаду. Но главное - это великолепная организаторская работа по проведению двух десятков турниров на приз "Известий", плюс еще двух хоккейных чемпионатов мира в Москве, где Федосов руководил пресс-центрами.

Неожиданные по художественному решению, чисто российские, призы из Гжели, Хохломы, с Урала, Дулево, уникальные справочники, которые составлял Борис, динамичные, острые пресс-конференции, пульс которых он искусно определял, множество разных наград, внимание к коллегам, все это характерно для розыгрышей приза "Известий".

В итоге они стали приметными в мировом хоккейном календаре, неизменно украшали в декабре нашу спортивную жизнь. Я уже не буду говорить о других организационно-спортивных акциях Федосова не относящихся к хоккею. Там тоже было немало оригинального. Равно как и не буду распространяться о деятельности Федосова в Федерации футбола СССР, тем более, что именно на этой почве, в свое время, у нас с ним и возникли принципиальные разногласия. В частности, о послематчевом пенальти при ничьих. Да и не в этом теперь дело.

А в том, что уже второй раз приз "Известий" прошел без его вдохновителя - лукавого Снеговика, которого сам Борис Александрович и придумал. И необычным именем которого частенько подписывался.

Но многие дела Бориса Федосова о хоккее (в том числе задумки о "Золотой клюшке" и призе для самого результативного игрока чемпионата СССР) люди спорта запомнят надолго.

Пока нет комментариев, смелее!