Александр Шурепов — председатель Федерации легкой атлетики Украины

На заседаниях Федерации легкой атлетики Украины, которой я руковожу, мы тщательно обсуждали вопросы, связанные с подготовкой к 40-летию великой Победы советского народа в Великой Отечественной войне. Обдумывали календарь республиканских спортивных мероприятий, посвященных этому событию, обсудили, например, на расширенном заседании федерации с участием республиканской коллегии судей фамилии наших ветеранов, которые будут навечно вписаны в список коллегии. Подумали также и о соревнованиях, в которых смогли бы принять участие наши легкоатлеты-ветераны, участники войны.

Такое внимание этому событию закономерно. Нет для нас праздника более святого (после, конечно, праздника Великой Октябрьской социалистической революции), чем День Победы. Ибо та война поставила на повестку дня вопрос: «Быть нам или не быть?» И все наше поколение еще в июне 1941 года сказало дружно: «Нам быть, а вот фашизму — нет!» Но за словами этими — двадцать миллионов жизней советских людей. Подумать только — двадцать миллионов!

Сейчас нам, фронтовикам, часто приходится бывать на разного рода встречах в школах, училищах, техникумах. Наша молодежь активно интересуется событиями тех грозных военных лет. А мне, человеку, долгие годы отдавшему военной службе, имеющему знак «Почетный чекист», часто задают вопрос: «Что вам дали занятия спортом, легкой атлетикой, как помогали воевать?» Вопрос закономерный. Правда, в армии служил я в особом отделе — занимался борьбой со шпионами и диверсантами и, в общем-то, в атаку не бросался. Хотя во время Великой Отечественной всякое бывало.

Но лучше вспомнить обо всем по порядку. В чекисты я попал, можно сказать, волею случая. Мечтал работать инженером-строителем. Институт окончил. Но производственный коллектив, в который я попал после вуза, решил рекомендовать меня в чекисты.


К этому времени со спортом я сдружился крепко. Родом я из крестьян, силушкой не обижен был с юности. Она пригодилась и тогда, когда гонял тачки с цементом на строительстве Сталинградского тракторного завода, и позже, когда студентом увидел, как толкают чугунное ядро. С первой же пробы «пульнул» его за отметку рекорда Нижегородского края. Так с 1932 до 1939 г. и был бессменным рекордсменом Поволжья. Причем не только в толкании ядра, но и в метании диска, и даже в прыжке в высоту (хоть вес у меня был за 100 кг). Спорт подарил мне и знакомство с Александрой Федоровной, ставшей моим другом и верной спутницей в жизни, кстати, тоже отличной спортсменкой — она занималась легкой атлетикой, была чемпионкой СССР в беге на 500 м.

Зачем мне и моим товарищам по работе нужна была физ-подготовка? Возможно, на это вы найдете ответ в одном из писем Ф. Дзержинского: «...Я нахожусь в самом огне борьбы. Жизнь солдата, у которого нет отдыха... Некогда думать об отдыхе и о себе. Работа и борьба адская... Все мое время — это непрерывное действие».

Для меня эти слова, перечитанные множество раз, стали и заветом, и программой. Многое пришлось пережить: и острейшие, опаснейшие схватки, и многосуточные засады, и напряженнейшие будни — будни-поиски, будни-анализы. И для всего этого просто необходимо быть всегда в форме, сохраняя ясность мышления, как бы ты ни устал.

Не раз вспоминал я добрым словом в начале Великой Отечественной свои спортивные увлечения. Когда приходилось отходить с боями. Выбираться из окружений. Не спать сутками.

Помню, держали мы оборону под Демьянском. Атаковали нас гитлеровцы беспрерывно. Пробовали опрокинуть нас в болото. И вдруг — тишина. Вокруг ночная темень. Нигде ни выстрела, ни сполоха, и это впервые за неделю.

Решили воспользоваться передышкой. Поспать. Я только до лежанки добрался и сразу провалился в сон. Обычно просыпался мгновенно, а тут спал как убитый. Ординарец никак не мог добудиться. А когда проснулся, узнал, что немедленно нужно мчаться на машине в сторону передовой в расположение одного из наших подразделений, где находился перебежчик — вражеский шпион.


Был это лейтенант Борис Дмитриев, попавший в плен, согласившийся на занятия в немецкой разведшколе и задумавший при первой же возможности перейти к своим... Это он и сделал. Но Дмитриев переходил линию фронта не один, а с группой, где еще один военнопленный — капитан Юрий Серегин думал и действовал по той же схеме. Из пяти человек абверовцев, таким образом, вроде бы двое были наши, а трое остальных — сыновья белоэмигрантов, ярые антисоветчики. Дмитриев рассказал, что они вдвоем с Серегиным попытались разоружить своих «товарищей» по группе, но это им не удалось. Правда, старший, повернув назад, подорвался на мине, а вот двое в суматохе успели скрыться... Их необходимо было обязательно поймать.

В такой ситуации об отдыхе пришлось забыть. Параллельно с проверкой показаний Дмитриева надо было предпринимать срочные меры к задержанию двух шпионов. И вот уже мы снова на улице. Порывистый сухой снег режет лицо. Поиски затруднились из-за метели.

Поскольку Серегин, задержанный в соседнем полку, рассказал то же, что и Дмитриев (а Москва подтвердила, что оба действительно пропали в сорок первом году, номера частей, звания и должности соответствуют действительности), то дальше действовали уже вместе. Потом нашли радиопередатчик «Север», сумку с шифрами, карты, запасные батарейки, спрятанные в заброшенном окопе. И только после долгих, изнурительных двух суток беспрерывного поиска диверсанты были обнаружены.

А пока длились эти розыски, у меня уже созрел план дальнейшей операции: игры с абвером. Надо было убедить фашистов, что их диверсионная группа перешла без осложнений и готова к действиям. В этой игре наш особый отдел преуспел, а вели мы ее без малого три месяца...

Это только один случай из множества, в которых мне приходилось быть действующим лицом, причем не только во время войны, а и в мирное время. Ведь любителей засылать на нашу территорию диверсантов хватает... Наверное, и без пояснений понятно, что такая работа не нормируется. Тут по звонку не уйдешь домой, а тем более не выкинешь из головы очередную головоломку... А значит, надо умудриться всегда быть в форме, бороться с усталостью, сохраняя при этом ясность мышления, всегда быть мобильным.

Лично я не представляю, как всего этого можно добиться без основательных физических нагрузок, полученных в спортзале, на стадионе, в лесу или поле. Где угодно.

Условия, созданные ныне молодежи, да и всем трудящимся, для занятий спортом, по-моему, просто прекрасны. Мы в свое время о таких и не мечтали. Но это заставляло меня и моих сверстников жадно пользоваться каждой возможностью научиться чему-либо новому, поучаствовать в любом соревновании.

И, как показали четыре года войны, подготовили мы себя к суровым испытаниям достойно.

Пока нет комментариев, смелее!